БОГЭТОСОЛНЦЕ

Звезда Сириус

я из созвездия Большого Пса
пролетом на Земле коротким светом
самоубийцей пьяницей поэтом
на сорок три или на полчаса
успеть сказать тебе одно люблю
обнять понять как дольку апельсина
Луну построить дом оставить сына
и дерево
за это и налью

21.07.2001

 Недоумённое

А. В., мамме

я пью потому что чертовски устал
от боли людской возводить пьедестал
себе я не стану как некто А. С.
плывут мимо зонтики город чудес

витрин изобилья качается бомж
ворон эскадрилья и круглая брошь
луны с подковыркой с сутулой спиной
не все продается еще под луной

прекрасно маркиза карнизы дожди
по ним тарабанят неделю почти
и водка есть совесть и так же чиста
непьющие мамма имеют места

местечки удобные кресла авто
есенинский клен наряжу я в пальто
в метель индевелую после весны
вины моей нет так как нету жены

продавшей любовь поменяв ее на
спокойствие сна голубого она
конечно права и еще раз права
простите не платят уже за слова

и даже за рифмы не платят еще
пусть дождь мне нальет и подставит плечо
как слева болит хоть душа не дыши
эх вы латыши вы мои латыши

23.06.2001

* * *

Моим детям

голова кругом покати шаром
в доме где когда никогда шолом
мне уже не спеть песенку свою
баюшки-баю баюшки-баю

хороню любовь убаюкай Бог
горечь на душе и пустой порог
и корыто вдрызг рыбка уплыла
хвостик горстка брызг битого стекла

зеркала где нет нет меня уже
зажигай рассвет тучи в неглиже
бродит сея дождь на луга росы
застрелиться что ж в царстве колбасы

женщины одной матери детей
виноват надой в городе смертей
луж что отражать только пустоту
будут где-то Мать Божья на плоту

пляшет грустный вальс песенку мою
как любил я вас баюшки-баю

23.06.2001

Песня о тюряге

Другу Кольке из Плявниеков и Виктору Архипу

Нарисуй ты мне небо не в клеточку,
напиши мне письмо, напиши,
нацепи, мусорок, свою кепочку
и под дых и под дых — от души...

Все там будем, и это свидание
все расставит по прежним местам.
До свидания, друг, до свидания,
по машинам и шконкам-постам.

Я хлебал, наедался баландою,
я делился последним куском,
я давился, прощаючись с бабою,
и ложился на пулю виском.

Забивал на законы веселые,
забывал свое имя впотьмах...
Ствол выплевывал медь или олово,
и лупила судьба меня в пах.

Ничего, ничего, распогодится,
помогай мне, Святой Николай.
Отсидим, отлежим, все как водится,
как водица, что льет через край...

Ты хлебни, ты хлебни неба синего,
обними, обними, не забудь —
развеселого, пьяного, сильного,
помолись на дорожку — и в путь.

Самолетик похож на распятие,
потерявшее в небе Христа...
Прочитай мне статью, как проклятие,
ни звезды в потолке, ни креста.

Отчего же дышать мне свободнее,
чем на воле, где волчий закон?
Пью чифир за любовь я с Володею
и в картишки сражаюсь с дружком.

Пусть, ребята, вам дышится легче и
срок быстрее проходит, как сон.
Сейте доброе, умное, вечное,
словно семечки... Водки, гарсон!

Сигарет, добрых лет, крепкой водочки,
верных баб и надежных кобыл...
В небе звездочки, звездочки, звездочки —
сам Господь мне там стрелку забил.

Баллада о свободе

Харису

поиграв в крестики-нолики
с серым небом я вышел вздохнул
полной грудью прощай караул
здравствуй жизнь где хлебал свои толики

смерти тупости с черной косой
словно дева с зияющей пастью
приходящей стоящей босой
со смертельной тоской серой властью

одевающей в галстук меня
гримирующей в воск как подсвечник
и сжигают свечу и звеня
капля капает в чашу и вечных

слов зов слышу и колокол бьет
и распущен язык и звонарь
пьян и водки хлебнув пулемет
населяет холодный январь

жаркой песней и стаей стальной
жарких птиц улетающих вдаль
не на юг шелестящий листвой
календарика утро январь

снег стоит молчаливой стеной
бьется глухо о крышку земля
не уйди оставайся со мной
не уйду помолись за меня