Пункт приема стеклопосуды.

               (Из задуманной, но ненаписанной серии "Очередь")

 

     1989 год.  Москва давилась в очередях.  Народ зверел, сметая, все, что выбрасывалось на прилавки. В очередях хватали друг друга за грудки, били морды и высказывали друг другу все, не взирая на лица, при этом ухитряясь одной рукой прижимать к уху транзисторные приемники, из которых охреневшие от свалившейся на их головы  гласности  депутаты первого съезда резали правду-матку про все подряд, задыхаясь от собственной смелости.

     И вдруг я неожиданно попал в совсем другую очередь.  Как-то  сильно прижало с деньгами. Ну а какой русский не имеет дома пустых бутылок, чтобы сдать, когда припрет.

 

     А было дело так: меня с деньгой прижало

     Бывают времена, чего уж тут скрывать

     И вот, набив рюкзак пустою стеклотарой,

     Я двинул по Кольцу, как водится, сдавать.

 

     Вот очередь в подвал у Курского вокзала

     Я встал, слегка стыдясь за свой пристойный вид.

     Ведь здесь не просто так, здесь профессионалы

     Уж им-то пыль в глаза, пожалуй, не пустить.

 

     Вот старый светский лев, помятый, но побритый

     Но как строга его стальная седина!

     И старый плащ его, старательно зашитый,

     Он лучшие знавал, конечно, времена.

 

     Вот странная чета: он парень моложавый

     Да больно дик на вид,  - похоже, шибко пьет

     Но, Боже, как она, любя, к нему прижалась,

     Неся, как дар судьбы, беременный живот!

 

     Вот бабушки стоят, неспешно рассуждая,

     Спасибо, мол, Вождю, что вновь позволил пить!

     А то совсем беда, когда бутылок мало -

     На пенсию-то, слышь, попробуй-ка прожить.

 

     Вот согнутый старик выходит из подвала,

     Всю выручку зажав в иссохшем кулаке,

     Опершись на клюку, глядит на свет устало

     И светят ордена на ветхом пиджаке.

 

     Вот тощий мужичок, видать с утра страдая,

     К окошечку трусит добычу сдать скорей

     И очередь его сочувственно пускает:

     "Ну что ж, иди, родной, тебе сейчас нужней!"

 

     И я стою, сражен терпимостью такою,

     Воспитанный в тисках иных очередей.

     Не уж-то только здесь, за бедности чертою

     И встретишь свет добра на лицах у людей?

 

 

     С тех пор минуло дней не много и не мало

     И жизнь идет как жизнь, то в горку, то в пике.

     Вот только с каждым днем все чаще вспоминаю

     Ту очередь в подвал в Путейном тупике.

 

     Вот только с каждым днем я веру в смысл теряю

     Похоже, что пора мне вновь ее искать.

     Ну что же, вот он, пункт приема стеклотары

     Вот лишь схожу в запой - чтоб было, что сдавать!

 

     1990г. Москва.